Владимир Захаров (Беларусь)-классическая гитара. 16.08.09
Вторым мероприятием по проекту «Пушкинский день» стал вечер классической гитары. И представлял ее Владимир Захаров-лауреат международных конкурсов, солист Гродненской областной филармонии, магистр искусств, заведующий филиалом кафедры струнных народных инструментов Белорусской Государственной Академии музыки, член Борисо-Глебского православного братства. Познакомились мы буквально накануне. Он позвонил мне, представился и попросил помочь с подготовкой на телевидении детской музыкальной передачи. Пришлось «помогать» вместе с моей дочерью Надеждой. Репетировали песни у меня дома, в итальянском дворике. Владимир оказался настоящим маэстро с дорогущим инструментом. И такой же въедливый, как мой бывший преподаватель по дирижированию. Кстати, это был дирижер из ленинградского муз. училища имени Мусоргского – Леонид Григорьев. К «Леониду Александровичу» я всегда шел с опаской - он «стрелял» в меня афоризмами. «У Вас, Александр, одна гиря на любой вес»- это он имел в виду невыразительный показ оттенков и характера фрагментов произведения. Ну и конечно, коронное: «Из пушки по воробьям»- о несоразмерности жестов данному фрагменту партитуры. Тогда речь шла о русской хоровой классике. А с Захаровым мы экстренно разучили его собственные песни. Среди них мне больше всего понравилась песня на стихи Лермонтова «Когда волнуется желтеющая нива». История этого произведения вошла в хрестоматии. Знаменитое «На смерть поэта» Лермонтов позднее дополнил шестнадцатью строфами , которые переполнили чашу терпения власть предержащих : «А вы, надменные потомки известной подлостью прославленных отцов… Вы, жадною толпой стоящие у трона, Свободы, Гения и Славы палачи!». Добавленные строфы оказались роковыми. Голгофа для поэта началась с ареста и пребывания на гауптвахте где-то на верхних этажах Генштаба (того самого - на Дворцовой площади в Петербурге). Там он был лишен права чтения и писания. С помощью вина, печной сажи и спичек, на серой бумаге, в которую охранники заворачивали приносимый хлеб, поэт написал несколько шедевров: «Когда волнуется желтеющая нива...», «Я, Матерь Божия, ныне с молитвою...», «Кто б ни был ты, печальный мой сосед...».
Когда волнуется желтеющая нива
И свежий лес шумит при звуке ветерка,
И прячется в саду малиновая слива
Под тенью сладостной зеленого листка;
Когда росой обрызганный душистой,
Румяным вечером иль утра в час златой,
Из-под куста мне ландыш серебристый
Приветливо кивает головой;
Когда студеный ключ играет по оврагу
И, погружая мысль в какой-то смутный сон,
Лепечет мне таинственную сагу
Про мирный край, откуда мчится он, –
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе, –
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу Бога...
Десятки тысяч офицеров и до Лермонтова, и после него, сидели на гауптвахте за разные проступки, но никто из них не создал ничего подобного, – ни с помощью сажи, вина и спички; ни шариковой ручкой «на гелевой основе»...
Музыка Захарова к этим стихам замечательно дополняет их безмятежность и искренность.
Передачу делали на СТВ. Было очень весело и профессионально. Кроме песен в передачу включили наш интеллектуальный треп. Потом Владимир заволновался насчет грядущего концерта и превратил мой субботний вечер в «кошмар». Пришлось отложить допоздна правило к Литургии и составлять вместе с ним программу. Я попросил первым и последним сыграть что ни на есть «самое». Он так и сделал- первым шел Вилла-Лобос, последним- Альбенис. Концерт прошел на «УРА». В литературной паузе я прочел со сцены «Реквием» Ахматовой и устроил короткую викторину по содержанию, с призами. Большинство вопросов отгадала моя прихожанка, прожившая в Петербурге большую часть жизни: про «Кресты», «черные маруси». Для «Реквиема» характерны постоянные смены метроритма, потрясающий образный и смысловой ряд. И одновременно они написаны простым православным верующим человеком-Анной Ахматовой.
В финале концерта мы подарили слушателям музыкальный «бонус»: исполнили разученные для телевидения песни.
P.S. Владимир неоднократно бывал в Испании на конкурсах. Но побывав на Фиоленте, сказал, что в сравнении с этим местом Сан-Себастьяно просто «отдыхает». Вот так.
Священник Александр Савичев
